Брум

Основной источник статьи: Энциклопедический словарь Ф.А. Брокгауза и И.А. Ефрона

БРУМ Генри (Henry Peter Brougham, 1st Baron Brougham and Vaux; 19 сентября 1778 — 7 мая 1868) — английский юрист и государственный деятель, известный реформатор судебной системы.

Биография

Родился 19 сентября 1778 года в графстве Westmoreland. Первоначальное образование получил под руководством своего дяди, историка Робертсона. С 1793 г. учился в Эдинбурге. Брум рано обратил на себя внимание некоторыми физическими и математическими работами, которые на 22-м году жизни обеспечили ему место в Королевском обществе наук. В то же время он путем практических упражнений и изучения древних образцов готовил себя к карьере оратора и политика и с 1800 г., после путешествий по континенту, выступает в качестве публициста. В 1803 г. издано его сочинение «An inquiry into the colonial policy of the European powers» (2 т., Эдинбург, 1803), в котором он особенно ратует против работорговли, дает блестящее изложение прошедших судеб вопроса и государственный взгляд на задачи современности. Годом раньше (1802 г.) он вместе с некоторыми друзьями основал «Edinburgh Review» («Эдинбургское Обозрение»), которое стало органом партии вигов, партии, в то время обладавшей слабым политическим влиянием из-за внутренних противоречий и личного нерасположения к ней короля. Тем не менее, этот журнал вскоре приобрел существенное влияние на общественное мнение Англии и стал значительной силой в стране. Чтобы оценить положение вещей, при котором издатели «Эдинбургского Обозрения» открывали свою деятельность, необходимо вспомнить, что ежедневная пресса находилась тогда еще в зародыше и что страх перед ужасами Французской революции вызвал ограничения свободы слова и печати; а чтобы обрисовать правильность взглядов издателей этого журнала и его роль в развитии страны, достаточно сказать, что еще при жизни Брума все, против чего ратовало «Эдинбургское Обозрение», уступило место иному порядку вещей. Публицистическая деятельность Брума доставила ему широкую известность, и когда он в 1804 году переселился в Лондон, то при всей своей юности он был уже значительным лицом в стране.

В Лондоне Брум благодаря своему блестящему таланту оратора вскоре занял место между первыми адвокатами столицы. По поручению ливерпульских торговцев он с большой силой, но безуспешно доказывал перед палатой общин неосновательность ограничительных мер, принятых торийским министерством по отношению к торговле нейтральных государств.

В 1810 году он вступил в палату общин и в качестве члена палаты достиг отмены распоряжений, против которых боролся в качестве адвоката. Громадное влияние имели и его речи за отмену работорговли.

С 1812—15 гг. Брум, побежденный на выборах в Ливерпуле Каннингом, не состоял членом палаты, но затем он уже бессменно заседал в палате до самого возведения своего в звание пэра. Все это время Брум принимал самое деятельное участие в трудах палаты и заявил себя решительным поборником либеральных идей. В 1816 году он, почти без всякой поддержки своей партии, выступил против Священного союза и его политики и осуждал приверженность к ней Англии; во внутренних делах Англии реакционная политика правительства находила в нем самого решительного противника.

В 1828—29 гг. он горячо ратовал за эмансипацию католиков. Особенно много потрудился он за это время на пользу народного просвещения. Хотя не все предложения его по этой части были осуществлены, но все же он оказал делу народного просвещения в Англии большие услуги: основывал школы для малолетних, образовательные учреждения для ремесленников (Mechanics Institutions), учредил Общество распространения общеполезных сведений (Society for the diffusion of useful knowledge), содействовал открытию Университета в Лондоне (1826 год) и издал свое прекрасное сочинение: «Practical observations upon the education of the people» (Лондон, 1826), которое выдержало более 30 изданий. Деятельное участие принимал он и в агитации в пользу улучшения английского судебного процесса и состоял президентом Law Amendment Society.

В 1830 году, когда пало торийское министерство Веллингтона и граф Грей стал 16 ноября во главе кабинета, Брум был (22 ноября) возведен в достоинство пэра с титулом барона Брум и Во и назначен лордом-канцлером (занимал этот пост в 1830-1834). В этом звании он отстаивал в палате пэров билль реформы и много содействовал его торжеству. В то же время Брум проявил чрезвычайно усиленную и плодотворную деятельность в области реформы английского правосудия и уголовного законодательства. Принял участие в создании Центрального уголовного суда и Судебного комитета при Тайном совете. Также способствовал прохождению через палату лордов парламентской реформы 1832 г. и Акта 1833 г. об отмене рабства в Британской империи. Чтобы доставить торжество своим идеям, Брум не остановился и перед значительными личными жертвами, отказавшись от ежегодного содержания в 7000 фунтов стерлингов.

Когда виги после короткого перерыва (1834—35) вернулись к власти, Брум, разошедшийся с вождями своей партии, не был приглашен в число членов кабинета. С тех пор он не примыкал ни к вигам, ни к тори и оставался независимым, но весьма влиятельным членом палаты пэров. Основным своим убеждениям Брум не изменил, но некоторая эксцентричность характера и личное раздражение, в связи с честолюбием, нередко вырождавшимся в мелочное тщеславие, зачастую увлекали его в противоречия с самим собою. Так, он один из учредителей Лондонского университета, основанного в противовес университетам Оксфорда и Кембриджа, высказался против реформы этих последних.

Революцию 1848 г. он сначала горячо приветствовал и даже сделал министру юстиции Кремье запрос: может ли он считаться гражданином республики, как владелец имения в Южной Франции, где он обыкновенно проводил вакационное в парламенте время; но вскоре изменил свой взгляд и в «Письме к маркизу Ландсдоуну» (1849) в самых резких выражениях осудил Февральскую революцию и ее виновников. Далее, он, столь горячий противник рабства, всю жизнь со славой боровшийся против этого позорного института, во время Североамериканской междоусобной войны не мог скрыть своих симпатий к южанам… Подобных примеров можно было бы привести множество, но при всем том Брум считался одним из благороднейших государственных деятелей XIX века, оратором (в частности как оратор судебный). Будучи генеральным прокурором, оправдал королеву Каролину в ходе судебного процесса 1820 г., когда он произнес речь в защиту королевы перед палатой пэров и спас честь женщины и королевы. В искусстве красноречия Брум был одним из первых; более чем кто-либо он может быть назван ритором, выработавшимся на изучении великих образцов древности.

Собрание речей Брума издано под заглавием: «Speeches at the Bar and in Parliament» (4 т., Эдинбург, 1846). Из сочинений Брума важнейшим является его «Political Philosophy» (3 тома, Лондон, 1844), в которой он излагает историю и существо конституций важнейших государств древнего и нового времени. Глава, посвященная английской конституции и вышедшая отдельным изданием («The British constitution, its history and working», 3-е изд., Лондон, 1868), раскрывает политическое мировоззрение Брума, по которому высшим критерием всякого политического института является народное благо. Он предвидит и приветствует необходимость дальнейшей демократизации государственных учреждений, что обусловлено расширением политического образования (которое он отличает от общего школьного образования) и улучшением экономических условий массы, но в то же время он далек от чисто теоретических построений, не имеющих твердой почвы в реальных условиях общественной жизни. Обширное энциклопедическое образование Б. отразилось в его «Sketches of statesmen of the time of George III» (3 т., Лондон, 1840—43) и в «Lives of men of letters and science of the time of George III» (3 т., Лондон, 1845). Менее замечательны его «Dialogues on instinct» (Лондон, 1853). Свободное время Брум посвящал физическим и математическим изысканиям, которые издал под заглавием: «Tracts mathematical and physical» (2 изд., Лондон, 1860). Брум сам предпринял издание своих сочинений.: «Critical, historical and miscellaneous works» (10 т., Лондон, 1857, и сл.; новое изд., 1872, 11 т.).

Умер Брум в Канне (Cannes) 7 мая 1868 года; а так как у него не было сыновей, то титул барона Брум и Во перешел к его брату Вильяму. После его смерти вышли его автобиография: «Life and times of Lord Brougham» (3 т., Лондон, 1871), возбудившая много толков, и новое издание приписываемого ему романа: «Albert Lunel» (1872). Ср. Campbell, «Lives of Lord Lyndhurst and Lord Brougham» (Лондон, 1869); Утин, «Лорд Брум о судебных учреждениях» («Журнал Министерства Юстиции», 1861 г., № 10).

Паранормальный опыт

Источник раздела: Дети, которые помнят предыдущие жизни

Брум путешествовал в Швеции в 1799 году. Отправившись из Гётеборга в Норвегию, он весь день ехал вместе со своей компанией, прибыв наконец около 1:00 после полуночи 19 декабря в гостиницу, где они решили остановиться на оставшуюся часть ночи. В своем журнале он написал:

19 декабря… Устав от вчерашнего холода, я был рад воспользоваться горячей ванной, прежде чем лечь спать. И здесь нечто самое замечательное случилось со мной – настолько замечательное, что я должен рассказать историю с самого начала. После того, как я закончил среднюю школу, вместе со своим самым близким другом Г. я решил посещать занятия в Университете [Эдинбурга]. Там не было класса богословия, но во время наших прогулок мы часто беседовали и размышляли о многих серьезных предметах – в том числе о бессмертии души и о том, каким может быть ее будущее состояние. Этот вопрос, а также не то чтобы возможность брожения призраков, но появления мертвых перед живыми, было предметом наших предположений; и мы, как ни странно, составили соглашение, подписав его своей кровью, о том, что, если кто-то из нас умрет первым, он должен будет появиться перед другим, чтобы таким образом развеять сомнения, которые у нас были относительно «жизни после смерти». После того, как мы закончили наше обучение в колледже, Г. отправился в Индию, получив там назначение на государственной службе. Он редко писал мне, и после периода в несколько лет я почти забыл его; кроме того, поскольку у его семьи были слабые связи с Эдинбургом, я редко видел их или что-либо слышал о них или о нем через них, так что старая школьная близость оборвалась, и я почти забыл о его существовании. Я принимал, как уже сказал, теплую ванну; и когда я лежал и наслаждался комфортом тепла, после того, как до этого сильно замерз, я повернул голову и посмотрел на стул, на котором сложил свою одежду, поскольку собрался встать из ванны. На стуле сидел Г. и спокойно смотрел на меня. Как я вышел из ванной, я не знаю, но когда мои чувства восстановились, я обнаружил себя растянувшимся на полу. Привидение, или что бы это ни было, что имело сходство с Г., исчезло. Видение стало причиной такого потрясения, что у меня не было ни малейшего желания говорить об этом даже Стюарту [попутчику]; но произведенное на меня впечатление было слишком ярким, чтобы быть легко забытым; и я был настолько сильно взволнован им, что описал здесь целую историю, с датой 19 декабря, и все подробности и теперь отчетливы передо мной. Несомненно, я заснул; и я не могу ни на мгновение сомневаться в том, что явление, так отчетливо представшее перед моими глазами, было сном; до этого момента в течение многих лет у меня не было никакой связи с Г., как не было чего-либо, что вернуло бы его в мои воспоминания; во время наших шведских путешествий не произошло ничего, что было бы связано с Г., с Индией или с чем бы то ни было, что касалось бы его или какого-нибудь члена его семьи. Я достаточно быстро вспомнил нашу старый разговор и соглашение, которое мы заключили. В своих мыслях я никак не мог избавиться от ощущений, что Г., должно быть, умер, и его появление передо мной произошло как доказательство будущего состояния; но все это время я был убежден, что это сон; и настолько болезненно живым и неувядаемым было впечатление, что я не мог заставить себя говорить или даже сделать малейший намек о произошедшем. Я закончил одеваться; и поскольку мы решили отправиться пораньше, я был котов к шести часам, ко времени нашего раннего завтрака.

Много лет спустя Брум, публикуя отчет отчёт о своем опыте, добавил следующую информацию:

Вскоре после моего возвращения в Эдинбург пришло письмо из Индии с извещением о смерти Г.! и в котором говорилось, что Г. умер 19-го декабря!! Необыкновенное совпадение! все же, когда кто-то размышляет над огромным количеством снов, которые из ночи в ночь проходят через наши умы, количество совпадений между видением и событием будет возможно меньше и менее поразительно, чем то, что можно ожидать, если основываться на простом расчете шансов.

Примечания

---

Паранормальный опыт

Бергер • Брум • Васильев • Пакет • Стэнли • Фикс