Астрология как историко-культурный феномен. Глава 2. Исторические этапы развития и географический ареал астрологических систем

Материал из Altermed Wiki
Перейти к навигации Перейти к поиску

Денис Куталёв
Астрология как историко-культурный феномен
Диссертация на соискание учёной степени кандидата наук по специальности "Теория и история культуры"

Глава 2. Исторические этапы развития и географический ареал астрологических систем[1]

Представления о мире, на которых основана астрология (и формирование которых исторически ей предшествует), мы будем называть астрологическими представлениями (астрологическими принципами). Можно выделить следующие основные взгляды на мир, на его устройство и на место человека в этом мире, на которых базируется астрология:

  • принцип всемирной симпатии (всеобщей связи явлений);
  • принцип аналогии (а также развивающий и уточняющий его принцип целостности). В пространственном аспекте данный принцип представляет собой принцип подобия микрокосма и макрокосма: всякая сущность подобна миру в целом. Временной аспект принципа аналогии – принцип прогрессий; прогрессиями в астрологии называется один из основных методов прогноза, соотносящий между собой интервалы времени различного масштаба: так, прогрессия “день за год” определяет основные тенденции 50-го года жизни человека по расположению планет на 50-й день после рождения этого человека;
  • принцип цикличности (волновых процессов в природе и обществе);
  • принцип полярности, взаимодействия двух противоположных начал как основы всего существующего в мире;
  • принцип структурной организации мироздания (на базе выделения четырёх или пяти основных стихий, присутствующих во всём);
  • принцип сакральной нумерологии (мистика чисел);
  • принцип сакральной номинации (представление о значимости имён и названий).

Вышеперечисленные принципы и образуют центральное ядро астрологической теории, поскольку именно они являются тем базисом, который позволяет астрологам постулировать наличие пресловутой корреляции земных процессов астрономическими факторами. Мироощущение, естественной составной частью которого являются эти представления, мы, соответственно, будем называть астрологическим мироощущением. Но для того, чтобы на этом базисе возникла собственно астрология, необходимо наличие определённого уровня систематизации, структурирования как земных процессов, так и астрономических факторов. Первыми очевидными признаками появления такого структурирования Космоса являются

  • представление о космической иерархии и
  • деление неба на участки, имеющие отличное друг от друга значение.

Только когда небо начинает подобным образом структурироваться, и элементы этих структур начинают соотноситься с земными объектами по определённой системе, мы вправе констатировать возникновение астрологии.

Развитыми астрологическими системами мы будем называть астрологические учения, которые существуют в изучаемой культуре в чётко сформулированном виде и с разработанными правилами применения.

В данной главе мы изложим нашу точку зрения на ключевые моменты, связанные с генезисом астрологии, и определим основные характеристики наиболее ранних стадий развития астрологии (а именно, анимистической и виталистической стадии, по терминологии Бертело–Радьяра). В следующей, третьей главе, мы выделим основные периоды существования развитых астрологических систем под углом соотношения астрологии с другими сферами духовной культуры (прежде всего, с религией, философией и наукой). Будет также очерчен географический ареал бытования основных астрологических традиций.

2.1. Зарождение астрологии[править | править код]

Вопрос о древнейшей стадии в истории астрологии крайне сложен и мало изучен. Единственная известная нам работа, где довольно детально рассмотрена эта стадия, была написана Д. Радьяром в 1936 г.[2] Сознавая, что отдельные идеи данной работы выглядят сейчас устаревшими, мы, тем не менее, в своём обзоре генезиса астрологии будем во многом опираться на разработанный Радьяром подход, особо отмечая те его положения, с которыми мы не согласны. При этом мы будем исходить из акцента на становление и развитие сформулированных нами астрологических представлений.

Время зарождения астрологических представлений восходит к самому раннему периоду истории человечества. Уже в нижнем палеолите, судя по дошедшим до нас следам жизнедеятельности людей, начались наблюдения за небом, были выделены сезоны года. Имеются данные о том, что в мустьерскую эпоху (около 40–100 тыс. лет назад) произошли фиксация простейших наблюдений за движением Солнца, а также развитие первоначальных навыков счёта и геометрических построений различными способами в разных районах Евразии.[3] И интенсивное собирательство, и охота требовали внимания к пространственно-временным ориентирам, среди которых важнейшую роль играло небо, а на нём – прежде всего звёздные узоры и движение Луны, а также её изменения по фазам.

“Первобытный человек живёт ещё в лоне природы. Вся его жизнь – это опыт одновременно и психологический, и физиологический, ибо он вряд ли способен отличать внешний мир от внутреннего, объективное от субъективного. Он настолько един с природой, что остаётся постоянно погружённым в её явления, – то проецируя в них свою инфантильную самость, то возвращая их себе как состояния сознания, которые он посредством бессознательной идентификации считает собственными”.[4] Л. Леви-Брюль использовал для описания подобного процесса психологического отождествления с предметами термин “мистическая причастность“.[5] Веру в одушевлённость природы называют также анимизмом,[6] и мы, вслед за Д. Радьяром, будем называть древнейший период становления астрологии анимистическим.

Древние люди, как и современные дикари, всегда рассматривали природу как часть общества, а общество – включённым в природу и зависящим от космических сил. Для них природа и человек не противостоят друг другу, а потому им и не должны соответствовать два различных способа познания. “Это не означает (как часто думают), что первобытный человек для объяснения природных явлений наделяет неодушевлённый мир человеческими характеристиками. Для первобытного человека неодушевлённого мира попросту не существует”.[7]

“Природа, как внешняя, так и внутренняя (что неразличимо для первобытного человека), представляет собой хаос существ, которые действуют и взаимодействуют, вызывая трепет ужаса и благоговения”.[8] Скоро, однако, у человека зарождается некое ощущение причинности; оказывается, определённые факты всегда следуют один за другим. Теперь он даёт наименования не только вещам, но и отношениям между ними. Причём, основное отношение, которое он знает по личному опыту, – это отношение кровного родства. Так создаётся мифология, в которой природные силы сочетаются браком и производят потомство; оформляются представления об иерархии этих сил. Характерным примером такой иерархии является деление неба на слои, каждому из которых соответствует своё божество. Подобные представления мы находим, к примеру, в древней мифологии народов Центральной Азии.

Выделение небесного свода из всего многообразия объектов окружающего мира было закономерным, равно как и его соотнесение с обителью богов. Р. Тарнас отмечает: “Создаётся впечатление, что прежде всего древние наблюдатели заметили принципиальную разницу между мирами небесным и земным. Земной жизни всюду были присущи изменчивость, непредсказуемость, зарождение и упадок, тогда как небеса, казалось, обладали вечной размеренностью и сияющей красотой, делавшими их царством совершенно особого – высшего порядка”.[9] При этом “было очевидно, что движение небесных тел весьма сказывается на земном существовании: принося, например, с непогрешимым постоянством вслед за ночью – рассвет, следом за зимой – весну. Некоторые важнейшие сезонные колебания климатических условий, засухи, наводнения, приливы и отливы, по всей видимости совпадали со специфическими небесными явлениями”.[10]

Солнце и Луна – важнейшие носители света. “Свет и жизнь нераздельны, ведь темнота и ночь очень часто несут с собой смерть. Солнечный свет разгоняет страх, даёт возможность видеть вещи ясно. Таким образом, Солнце – великий источник жизни; Луна же скрывает тайну. Она растёт и уменьшается, наполняя джунгли своим неверным светом, переменчивым и таинственным как женщина”.[11] Скоро первобытными наблюдателями устанавливаются и фазы Луны, и на этом цикле начинает строиться чувство времени и периодичности. “Духов” лучше всего вызывать при её свете, возбуждающем воображение. Луна становится магической силой, силой таинственных ритуалов. Как доказано, лунный календарь мог существовать со времён палеолита: палеолитические охотники и собиратели, по суровой жизненной необходимости тонкие наблюдатели и стихийные материалисты, следили за фазами Луны и за движением её по звёздному небу, чтобы, во-первых, выбирать наиболее удачные для охоты и собирательства периоды и, во-вторых, иметь надёжные ориентиры для возвращения домой после многодневной охоты.[12]

Отметим также следующий фактор, не упоминаемый Радьяром. Развитию необходимых условий для наблюдения за светилами способствовали сотни тысяч лет деятельности по поддержанию в стойбищах “приуроченного” огня. Чтобы поддерживать огонь, ему нужно было давать топливо непрерывно и определёнными порциями. Время горения чётко соответствовало количеству топлива. Долговременное поддерживание огня требовало периодического пополнения запасов топлива, поэтому было необходимо так или иначе “мерить” динамику естественного процесса “квантами” топлива в настоящем и в предвидимом будущем. К тому же, для первобытного человека аналогия между огнём и Солнцем как “небесным огнём” напрашивалась сама собой. Титанические усилия по добыванию и сохранению огня мотивировались стремлением дополнить живительное действие Солнца, поскольку это действие сокращалось в определённые периоды суточных и годовых ритмов его движения. Иными словами, “измеряя” огонь, люди так или иначе учились измерять динамику видимого движения Солнца по небосводу. А это способствовало сознанию периодичной повторяемости тех особенностей промысла и всей жизнедеятельности, которые зависели от суточных и годовых ритмов движения Солнца и соответствующих изменений в природе.[13]

Определённые периоды года довольно рано могли ассоциироваться и с небесными явлениями, и с важными для первобытного охотника моментами поведения животных. “Синкретизм первобытных представлений о мире способствовал взаимосвязям, взаимопроникновению подобных наблюдений и действий, ведя к специфически охотничьему видению земных и небесных явлений как единого целого”.[14]

По отношению к Солнцу и Луне, а позже, вероятно, и к самым ярким звёздам человек на анимистической стадии испытывает какую-то неясную тождественность. Он чувствует их как живых существ, стремится ко всё большему единению с ними, стремится преисполниться их сущностью. Это почитание звёзд (или, скорее, отождествление себя со звёздами) соответствует культуре тотемов.[11] Тотемами чаще всего являются животные, но ими могут быть и звёзды, и даже облака или горы. Тотемические культуры ещё существуют у так называемых примитивных племён Африки, Америки, Австралии, Океании, и знакомство с ними, видимо, поможет лучше понять значения древней астрологии на анимистической стадии развития.

Д. Радьяр указывает, что “в те времена главным было не движение небесных тел, как позже, а особое жизненное качество, которым обладает каждое из небесных тел”.[11] Однако такое утверждение нам представляется ошибочным, поскольку становление первобытного общества стимулировало точное измерение всё более протяжённых отрезков времени, которое производилось именно на основании наблюдений за небом. Естественным продолжением этого процесса в эпоху расцвета первобытного общества стало создание календаря (с делением года на сезоны и месяцы).

Солнце и Луна помогали человеку ориентироваться во времени по-разному. Если годичный период Солнца наглядно проявляется в смене сезонов, то динамика чередования лунных фаз чаще заметна и вследствие краткости цикла более практична. Из двух систем времяисчисления – по Солнцу и по Луне – первая проще из-за наглядной связи с чередованием сезонов, вторая удобнее для измерений как меньшим числовым рядом, так и большей наглядностью – счёт дней подтверждался изменением формы лунного диска. Хотя лунный месяц не выразить точно целым числом суток, а год – целым числом суток или лунных месяцев, история не знает народов, не умеющих определять время с помощью Солнца и Луны. Важно отметить, что “представление о годе и специальное слово для его обозначения были, как свидетельствует этнография, у всех народов Северной Евразии”.[15] Год делился на две части – летнюю и зимнюю, на сезоны и на месяцы.

Судя по дошедшим до нас архаичным календарным системам, изученным этнографически и астрономически, самые древние календарные системы сопряжены с движением Луны, а первобытная мифология мира к Луне обращается в целом значительно чаще, чем к Солнцу. Первобытным традициям народов мира известны и округлённый (28 дней) лунный месяц, и довольно точные значения синодического и сидерического месяцев.

В Луне как универсальных “часах” прежде всего приковывала к себе внимание наиболее существенная – двойственная – сторона её метаморфоз, а именно распадание цикла на две практически равные части: на протяжении первой Луна растёт до полного диска, на протяжении второй постепенно убывает до полного исчезновения. “Поворот” обычно приходится на 14-е сутки с момента её рождения, а ещё через 14 суток Луна исчезает. В массивах палеолитической графики встречаются многочисленные нарезки, зарубки и тому подобные знаки, соответствующие порядку и числу дней в лунном месяце: 14 нарезок идут в одном направлении, а следующие 14 резко меняют это направление.[16]

Это обстоятельство помогает понять и последний этап эволюции к выделению в календарных единицах числа 7: деление на две равные части отрезка из 14 суток. И здесь тоже мысль древних опиралась на зрительные аналогии: половина диска Луны в её первой и последней четверти, 7 звёзд Плеяд и Большой Медведицы, семь планет и тому подобное – и в итоге семёрка окончательно закрепилась в языке, календаре и космологических представлениях. Существовали и психологические факторы: 7 дней оказались наиболее удобными для ориентировки в длительных промежутках времени, то есть соответствовали естественным границам оперативного внимания и памяти; такая совокупность позволяла оперировать максимальным числом дней без усилий на предварительную “перекодировку” их в специальную новую единицу. Таким образом, “магическая семёрка” ещё в палеолите связывалась с лунными ритмами, с представлениями о времени, о космосе, о плодородии, жизни и смерти (аналогия с “умиранием” и “возрождением” Луны на небе через одинаковые промежутки времени) – представлениями, получившими столь значительное развитие в позднейшей астрологии. Данный фактор также не был принят во внимание Радьяром.

Исследования последних десятилетий однозначно говорят о существовании лунного календаря в графике палеолита на всей территории её распространения – от Камчатки до Пиренеев.[17] К условным изображениям динамики лунных (и вообще космических) циклов относятся спирали, зигзаги, меандр и другие подобные фигуры, находимые в памятниках материальной культуры каменного века.

Символика чисел, кратных 7, в ряде местонахождений палеолитической календарной графики (Мезинская стоянка близ Чернигова, стоянка Мальта на Ангаре и другие) переплеталась с символикой чисел, кратных 3, – в очевидной связи с вертикальной протяжённостью первобытной модели мира, с делением вертикали на 3 (небо – земной мир – подземный мир) и, вероятно, с восходом и заходом небесных светил в их видимом ежедневном движении. Это также связано с формированием систематического счёта на основе чисел 3 и 6, сопряжённого с универсальной 5-ти–10-тиричной системой, распространившейся затем у многих народов Старого Света. До открытий последних десятилетий, сделанных в изучении палеолитической графики,[18] введение делений, кратных трём (6-, 12-, 60-ричные), обычно связывали с математикой и астрономией шумеров. Теперь же очевидно, что такие деления были известны гораздо раньше [Фролов, 1993, с. 23].[19] Семеричная “модель мира” шумеров и вавилонян была лишь одним из поздних проявлений архаических традиций палеолитического населения Европы, в которых не только выделялись 7-дневные отрезки соответственно фазам Луны, но и акцентировались рядом изображений группы из 7 персонажей, имена которых в принципе могли соотноситься с днями недели.

Здесь следует отметить, что, систематически наблюдая прежде всего за движением Солнца и Луны, люди эпохи палеолита не могли оставлять без внимания другие небесные светила. Такой важный ориентир, как Полярная звезда, был выделен очень рано – в связи с формированием представления о четырёх сторонах горизонта; в искусстве и всей материальной культуре верхнего палеолита разделение северного, южного, западного и восточного направлений стало устойчивой традицией. Очевидно, на ночном небосводе люди палеолита могли выделять и другие светила и группы светил, а для обозначения их пользоваться универсальным для первобытного мира способом, обращаясь к стереотипам своих промысловых и общинно-родовых представлений.

Большой интерес представляют зафиксированные археологией и этнографией случаи полного совпадения группировки звёзд в созвездия у далёких друг от друга народов, сохранявших вместе с тем немало таких черт в своей культуре, которые были присущи палеолитическим культурам Евразии. Наглядным примером может служить созвездие Большой Медведицы: с каким бы животным ни ассоциировалось оно у народов севера Азии (с медведем – у орочей, с диким оленем – у коряков, с лосем – у хантов и тунгусов, с ланью – у бурят), оно состоит из тех же семи звёзд. А вот созвездие Плеяд обозначали в противоположных точках земного шара – у аборигенов Австралии, индейцев Америки, коренного населения Сибири, в античном Средиземноморье – одним и тем же образом “семи сестёр”.[20] Аналогичным образом, название “Скорпион” присваивалось одной и той же группе звёзд в таких различных культурах, как протоиндийская, шумерская и ацтекская.[21][22] Окончательного решения проблемы появления таких совпадений у современной науки нет. Наиболее естественным объяснением здесь может быть гипотеза о том, что выделение этих созвездий и образное их обозначение по времени предшествовали заселению Америки и Австралии, то есть возникли в палеолите.

Существенно, что разделение неба на участки, имеющие разное значение, также было связано с уже упомянутым появлением представлений о сторонах света (которые в свою очередь базировались на астрономических наблюдениях и принципе полярности). Так, связь с различными областями неба (тенгри) у монгольских народов отражает дихотомию светлого и тёмного, благожелательного и демонического; существует выражение “тенгри благой стороны” для доброго духа и “тенгри дурной стороны” для злого гения. Отражением ранней стадии развития подобных представлений, очевидно, является наличие “северного (заднего) тенгри” и “южного (переднего) тенгри” в бурятской мифологии, позднее заменившееся противопоставлением светлых западных и тёмных восточных тенгри. На мотиве их изначального родства и последующей вражды построено много мифологических сюжетов.[23]

Обратимся ещё к одной стороне сознания древнего человека, не упомянутой Радьяром, – зарождению концепции мировых стихий, которая стала играть ключевую роль в астрологии позднейшего времени. В древнейших пластах фольклора и мифологии мы видим, что мир, согласно ранним представлениям, создавался в яростном борении полярных стихий и сил, а упорядоченному космосу предшествовали хаос и ожесточённые схватки богов, героев и чудовищ. Более того, сама Вселенная, прежде чем приобрести современный облик, не раз разрушалась и вновь возникала из небытия.

Сопоставляя и анализируя окружающие явления и предметы, человек закономерно приходил к выводу о том, что если мир существует в ожесточённом внутреннем противоборстве и тем не менее не гибнет, распадаясь на составные элементы, то, значит, есть нечто такое, что удерживает его в постоянном равновесии, существует некая универсальная первооснова бытия, из которой некогда возникло всё сущее и в которую всё обратится вновь в конце времён. Проблема исходного вещества, праматерии по праву была в глазах древних мыслителей одной из важнейших и первостепенных.[24]

В различных культурных традициях древности этот вопрос решался по-разному. В то же время, при всех несовпадениях и отличиях между натурфилософскими и мифологическими концепциями разных народов весьма много общего. Удивительным образом в разных регионах земного шара люди независимо друг от друга пришли не просто к сходным, но подчас к поразительно идентичным взглядам. Во многих древних космологических системах в основе существования мира лежат одна или несколько стихий, один или несколько универсальных первоэлементов. Значительное сходство обнаруживается в качественных и количественных характеристиках стихий. Чаще всего их насчитывали четыре: огонь, воздух, земля и вода. Древние полагали, что именно из этих компонентов складывается Вселенная, из них образованы все без исключения предметы и существа. Не углубляясь в разбор причин того, почему в качестве первооснов бытия принимались именно эти стихии (на данную тему существует обширная литература), мы лишь подчеркнём, что большинство современных исследователей разделяют мысль немецкого учёного А. Форке о том, что концепция четырёх или пяти элементов есть “продукт человеческой природы, которая более или менее одинакова повсеместно”, и потому нет нужды прибегать к помощи теории заимствований.[25]

Действительно, концепция нескольких первостихий была известна народам, которые никак не могли заимствовать её у других народов. Сходные воззрения на стихийный мир встречаются не только в великих цивилизациях древности, но и во многих других культурах (хотя не всюду они достигли той степени абстракции, которая присуща мыслителям Греции и классического Востока). Например, очень похожие представления о первоэлементах обнаруживаются у народов Северной Америки, с одной стороны, и у ряда тюркских народов (в частности, у уйгуров) – с другой.

Важнейшим практическим мотивом первобытной календарной традиции было, видимо, представление, что процессы воспроизводства в человеческих коллективах и в мире животных являются двумя сторонами единого хода времени, а этот ход времени приводился в конечном счёте к динамике движения небесных светил [Фролов, 1993, с. 29].[26] Такие характернейшие для мифологии разных народов мотивы, как “лунный бык” (а также “бык и женщина”) и “солнечный конь”, являются отражением подмеченной древним человеком связи сроков беременности коров (10 лунных месяцев, как и у женщин) и лошадей (1 солнечный год) с небесными циклами.

Появившиеся в последнее время данные об исторической и культурной преемственности традиций позволяют, в частности, понять феномены сложных астрономических и календарных записей, неожиданно (как казалось ранее) возникших в Древнем Китае, Месопотамии и земледельческих цивилизациях других регионов планеты; практика таких записей продолжала многотысячелетние первобытные традиции.

Краткий итог. Заканчивая обзор древнейшей эпохи, подчеркнём, что уже на анимистической стадии человек ощущает связь событий своей жизни с небесными светилами, пронизанность мира единым принципом жизни, что во многом связано с выделением циклов, общих для всего живого; на основании противопоставления Солнца и Луны он приходит к выводу о глобальности действия принципа полярности мужского и женского начал; многообразие проявлений мира сводится к нескольким основным первоначалам; уже на этом этапе формируются представления о мистической значимости чисел и магической силе имён; на небе выделяются участки (созвездия), имеющие индивидуальную мифологему; появляются зачатки восприятия мира как иерархической системы. При этом, все указанные особенности мироощущения были характерны для подавляющего большинства ранних культур, о которых имеются достаточные сведения. Иначе говоря, все основные астрологические представления (выделенные нами в начале главы) сформировались уже в каменном веке. Таким образом, мы вправе сделать вывод о том, что уже в доклассовом обществе сознание человека было “астрологичным”, и представления современных учёных о древнейшем происхождении “космического мироощущения”[27] вполне обоснованны. Любопытно, что и оккультная традиция, не признающая современной научной теории эволюции, ведёт историю астрологии с “допотопных” времён, считая, что астрологические знания были переданы человечеству Учителями предшествующих Рас (выходцами из Атлантиды, Арктиды, и т.п.).

2.2. Возникновение развитых астрологических систем[править | править код]

Древнейшим земледельческим государствам соответствует уже новая фаза в развитии астрологии, к которой приводит идея соответствия между биологическими явлениями на Земле и движением Солнца и Луны; эту фазу Р. Бертело характеризует как “витализм”.[28]

С точки зрения витализма, жизнь – это всё, ею проникнута каждая сущность, любая субстанция. Это всеобъемлющий океан энергии, в котором всё, что есть, движется и существует. Такое миропонимание возникает, когда человечество до некоторой степени уже преодолело первобытный страх перед природой, когда пройдено то, что Д. Радьяр символически назвал “джунглями”, и человек становится скотоводом или земледельцем. Иными словами, “это первая стадия приручения, “одомашнивания” природы. Она становится “домом”, и в этом доме жизнь протекает в величественной смене времён года, фаз Луны, разливов и спадов Нила или иных больших рек, чьи воды обеспечивают плодородие”.[29]

Анимизм открывает человека как существо, отчаянно пытающееся преодолеть страх путём отождествления с пугающим объектом или с сохраняющими его жизнь огнём и светом, стремящееся умилостивить зло, принося жертвы. В противоположность анимизму, витализм, по мысли Бертело и Радьяра, предполагает, что хотя бы небольшая часть природы – как внешней, так и внутренней – завоёвана и используется; что достигнута определённая надёжность, какая-то безопасность. Однако эту прирученную часть природы нужно заботливо беречь, охранять от злых сил, увеличивать её продуктивность. Жизнь человека зависит от сохранения собственности и увеличения её плодородия. То же относится и к внутренней сущности человека. Одна часть его существа – “душа” – культивирована, то есть взращена сознательной, рождающей идеи и знания. И сознание следует беречь, охранять от возможного вторжения злых сил “бессознательного” – так сказать, от “внутренних джунглей”.

“Культивирование, улучшение породы, облагораживание – всё это означает одно: работу в гармонии с жизненными процессами и – хотя бы в некоторой степени – управление ими”.[30] Жизнь на виталистической стадии – это сила, которая может быть и доброй и злой, всепроникающая и действующая во всём. Ей невозможно противостоять, потому что она всемогуща. Но зная законы её циклических приливов и отливов, действуя в гармонии с ними, человек может это использовать. Он способен создать магические орудия, привлекающие эту жизненную силу, чтобы заставить природу плодоносить.

На данной стадии человеческого развития астрология (а во многом пока ещё протоастрология) становится чрезвычайно важной. Она уже не занята исключительно небесными существами, которых нужно почитать и умилостивлять (хотя в это время такие анимистические представления всё ещё остаются главной характеристикой экзотерической, популярной протоастрологии). Новая же астрология виталистического периода имеет дело прежде всего с периодичностью жизненных процессов. Она находит их в росте и гибели растительности, вообще природных существ и верит, что эти процессы управляются из божественных источников, которые отождествляются с Солнцем, Луной, планетами и до некоторой степени со звёздами. Астрология становится изучением всемирной мистерии периодических динамических преобразований, которая кажется самой сущностью жизни.

Тенденции виталистического этапа выдвинули на передний план две основные потребности: разработку календаря, определяющего прежде всего сроки земледельческих работ и дни, благоприятные и неблагоприятные для них; и формулировку этического закона, указывающего, как человеку следует поступать, чтобы облагородить собственную природу, собственную земную сущность, как ему строить отношения с другими людьми в государстве, чтобы оно соответствовало закону Неба.

Так, в Древнем Китае император являлся верховным жрецом этой небесной религии, посредником между божественным порядком (центр которого – Полярная звезда, где обитает великий бог Порядка) и человечеством. Ему помогают четыре астролога, которые вместе с ним учреждают земледельческий календарь, разрабатывают моральный, общественный закон, а кроме того и музыкальные системы, так как музыка – это проводник, благодаря которому земное государство может настраиваться на “гармонии сфер”. Ту же идею мы находим у пифагорейцев.[31] Музыка охватывает не только звуки, но и ритуальные танцы, – и гармония, соединяющая движение тела с музыкальными тонами и ритмами, символизирует и магически призывает гармонизацию человеческих эмоций и небесных движений.[32]

Видимо, именно на этом этапе можно констатировать возникновение календарной астрологии в её простейших формах.

Практически во всех развитых культурах Древнего мира в анализируемую эпоху путь Солнца и Луны на небе среди звёзд был поделён на секторы, каждый из которых имел своё особенное значение и название, то есть возник Зодиак (в разных вариантах: 18-, а затем 12-частный в Двуречье, 36-частный в Египте, 28-частные в Китае и в Индии).

Движение Солнца и Луны стало основой астрологической системы. "Кочевые племена, в основном скотоводческие, отдавали предпочтение лунным циклам, поскольку те больше соответствуют периодике в жизни животных, полу и половому размножению. А земледельческие племена придавали большее значение солнечным циклам, сочетающимся с периодами вегетации".[30] Из этих главных солнечно-лунных соответствий возникло обобщение “закона подобия” – важнейшего фундаментального принципа астрологии.

Д. Радьяр указывает, что закон подобия предполагает действие универсального фактора, пронизывающего всю систему, – жизненной силы или наполняющей всё пространство субстанции. Наполняя небо, она наполняет и среду обитания племени. Это место обитания племени становится уменьшенной копией всего мира, очерченного сферами звёзд; Земля – микрокосм, Вселенная – макрокосм. В государствах Древнего Востока астрология относилась к стране и государству, к обществу. Государство – это микрокосм, а император или фараон – его Солнце и центр жизни.[33]

Но при этом Радьяр игнорирует тот факт, что существовала и другая параллель: макрокосм — Вселенная, микрокосм — человек. Этот вариант связан с такой закономерностью развития религиозно-мифологического мировоззрения, как антропоморфизация представлений о мире. В результате долгой и сложной эволюции мифологическая Вселенная в образе животного уступает место антропоморфному космосу, “первочеловеку”. Человеческий облик обретают не только боги и духи, но и всё мироздание в целом. Речь идёт о чрезвычайно популярном в своё время космологическом представлении, согласно которому Вселенная есть не что иное, как космически громадное человеческое тело. Крайне характерное для архаичного сознания стремление одушевлять и очеловечивать природу нашло в этой концепции логическое завершение: Вселенная не просто наделяется теми или иными человеческими качествами, но прямо уподобляется самому человеку. Такие воззрения на Вселенную в известной мере отражают попытки мифологического сознания соединить разрозненные, а порой полярные качества и характеристики Космоса, представив его в виде цельного, наглядного, чувственно воспринимаемого образа.[34] Мифы о первочеловеке характерны для народов самых разных регионов земного шара.

Традиционные календарные обряды, – в первую очередь, празднование Нового года – позволяют нам выявить признание массовым сознанием принципа прогрессий, который является базовым методом прогноза в астрологии. Многие новогодние обычаи подразумевают, что день Нового года содержит в себе полное подобие года в целом. У самых разных народов мы встречаем следующее поверье: как проведёшь день Нового года (или день рождения), таков будет и весь год. С вариациями принципа прогрессий в календарных системах мы встречаемся как у народов Восточной Азии, так и у народов Севера Европы. Например, у бретонцев сохранилась древняя кельтская традиция выделения так называемых “великих дней”: “первые 12 дней января закрепляют характер времени, которое будет отражено в будущем в ходе последующих 12 месяцев”.[35]

Единство микро- и макрокосма, общность принципов, управляющих ими, определялись представлением о некоей магической силе, пронизывающей всё мироздание, или о едином законе, организующем структуру времени и пространства во всём мире и властвующем даже над богами. Индоарийцам этот закон был известен как “рта” (в зороастризме – Арта (Аша), в индуизме – рита). Неуклонно следуя ему, Солнце движется равномерно, происходит смена времён года и тем самым обеспечивается порядок всего существующего в мире.[36] Постепенно “рта” становится путём нравственности, которого должны придерживаться люди, и законом праведности, соблюдаемым даже богами. Вся Вселенная покоится на “рта” и движется им.[37] К этому понятию близки древнегреческие представления, воплощённые в образах богинь космического закона (Дике, Ананке, Адрастеи), и древнекитайская концепция Дао (о связи понятий “рта” и “дао” с движением небесных тел см. [Гурев, 1970, с. 179][38]). Таким образом, на этом этапе развития человек приходит к признанию принципа всеобщей связи явлений, выраженной через единый структурирующий закон мироздания.

Кроме того, Космос, по представлениям древних, имеет четкую трёхмерную пространственную структуру: вертикальное измерение задаётся образом Мировой оси (Мирового дерева, Мирового столпа, Мировой горы и т.п.), горизонтальная плоскость – священными ориентирами, связанными с 4 сторонами света. Отметим, что эта схема содержит в себе набор числовых констант, упорядочивающих космический мир: 3, 4, 7 (3+4), 12 (3×4) – это ключевые числа астрологического символизма. Современный культуролог В. Топоров указывает: особая роль Мирового древа для мифопоэтической эпохи определяется, в частности, тем, что оно “выступает как посредствующее звено между вселенной (макрокосмом) и человеком (микрокосмом) и является местом их пересечения. Образ мирового Древа гарантировал целостный взгляд на мир, определение человеком своего места во вселенной”.[39]

В древних государствах в такую систему координат, образуемую точками равноденствия и солнцестояния, связанными с четырьмя сторонами света, помещалось всё живое. С этой точки зрения показателен рассказ Сыма Цяня про легендарного императора Шуня, который раз в пять лет объезжал четыре священные горы, расположенные на границах его царства, и совершал на них жертвенные обряды. Имитируя движение Солнца, весной он посещал гору на востоке царства, летом – на юге, осенью – на западе, зимой – на севере.[40] Подобные объезды совершали и другие китайские императоры. Таким образом “китайский правитель как бы интегрировал время и пространство под своей властью, освящал территорию своего царства и календарный (т.е. упорядоченный) ход времени”.[41] Множество других похожих примеров из истории культур Евразии собрано в фундаментальной работе.[42] Несомненно, что процесс структурирования окружающего мира проходил одни и те же стадии не только у народов Евразии, но и на других континентах. Так, у индейцев майя существовало представление о бакабах – четырёх богах-братьях, которые стоят по четырём сторонам света (“в четырёх углах Вселенной”) и поддерживают небо, чтобы оно не упало не землю. О том, какое принципиальное место занимало это представление в майянском мировоззрении, можно судить по тому факту, что юкатекские майя до сих пор “признают четырёх духовных хранителей священных сторон света, хотя ныне эти хранители носят другие имена – Святой Доминик правит на Востоке, Святой Иаков Младший – на Западе, Архангел Гавриил охраняет северное направление, а Мария Магдалина (с функциями покровительницы плодородия) – на Юге”.[43]

Четвертичное разделение, очевидно, связано с идеей двойственности и полового начала. Китайские натурфилософы построили “цикл перемен”, основываясь на постепенном прибывании и убывании ян и инь, мужского и женского принципов. Этот дуализм по принципу аналогии связан с дуализмом дня и ночи: Солнце – светило дня, Луна – светило ночи. Животные женского пола имеют периоды возбуждения и безразличия, как и Луна может быть светлой или тёмной. Таким образом, астрология виталистического периода строится на чисто биологических представлениях.[44] Она динамична, виталистична. В ней выясняются причины всех биологических явлений на Земле, а позже и всех социальных явлений, как в китайской цивилизации, где организация общества, политика, музыка и вся культура управлялись в соответствии с гармонией, раскрывающейся в движении небесных тел, которые считались носителями символов божественных сил, совместно представлявших всемирную жизнь.

Проявления принципа полярности можно увидеть и в календаре (где выделяются диаметрально противоположные точки годичного и прочих циклов), и в мифах – особенно в космогонических, показывающих становление мира через историю супружеской жизни богов. Причём конкретная интерпретация мира как поля взаимодействия двух начал может быть совершенно различной. Так, в египетской традиции Небо олицетворяет богиня Нут, а Землю – её супруг Геб; у инков же, наоборот, мужчина-Небо Виракоча вступает в космический диалог с женщиной-Землёй Пачамамой; в Китае Небо тоже мыслится как мужское начало (ян), а Земля — как женское (инь).

В виталистический период получает дальнейшее развитие концепция четырёх-пяти основных первоэлементов, обычно сочетающаяся с принципом борьбы двух мировых начал. Присутствующая в неявном виде в египетских представлениях,[24] эта концепция разрабатывалась философами Древней Греции, соотносившими огонь и воздух с мужским началом, а воду и землю — с женским. В Китае стихий насчитывалось пять (четыре стихии связывались со сторонами света, а пятая – с центром, точкой отсчёта), и трактовка взаимодействия этих пяти стихий с началами инь-ян стала действительно универсальной системой классификации, связывавшей воедино пространство и время, небо и землю, человека и космос, природу и культуру.[45] Данная система охватывала самые различные области жизни: от медицины и кулинарии до военного дела и метеорологии. Удивительно сходные с этим концепции развивались в Индии и доколумбовой Америке (в частности, у ацтеков и инков). Но отметим, что дальнейшее осмысление теории первоэлементов протекало в разных культурах по-разному. К примеру, древнегреческие философы обычно определяли стихии как простейшие, неразложимые элементы всех тел, а китайские мыслители — скорее как фазы универсального круговорота природы. Таким образом, в античной натурфилософии стихии понимаются субстанционально, а в китайской — функционально.[46]

Изложенный выше материал позволяет утверждать, что на виталистической стадии произошёл синтез ключевых астрологических принципов (то есть, принципов аналогии, полярности, цикличности, сакральной нумерологии, структурной организации мироздания), а небесные события стали наблюдаться и осмысляться уже довольно систематизированно. И вполне закономерен тот факт, что этим наблюдениям неба уделялось очень большое внимание. Постепенно стала отходить на задний план такая древнейшая разновидность астрологических интерпретаций, как протоастрология предзнаменований, и разрабатывалась более рационально-сложная структура. “Жрецы, записывавшие, систематизировавшие, сравнивавшие и изучавшие движение небесных тел, уже постигали в этих циклических обращениях абстрактный смысл. Идея “точных, неизменных числовых отношений” стала символом порядка в обществе, которое ещё было охвачено страхом перед стихиями. Идея Небесного Порядка становилась опорой против хаоса стихийной природы”.[44] Божественный мир архетипов, мир Порядка, виделся существующим на небесах, где всё движется по своим извечным законам. Тогда, очевидно, задача человека – установить порядок на земле (в почве и стадах, но также и в своей земной инстинктивной природе), сделать её совершенным отображением Небесного Порядка.

По мнению Д. Радьяра, “астрологическое государство в Халдее и Китае было единственной опорой против хаоса стихий. Циклические пути небесных тел были единственным свидетельством всемирного порядка. Только знания о движении Солнца и Луны могли спасти человека от гибели урожая, означавшей голод и хаос”.[47] В другой своей работе этот исследователь подчёркивает, что астрология явилась “своеобразной попыткой человека сформулировать порядок вселенной и ощутить чувство относительной безопасности”.[48]

Значимость астрологии в данную эпоху можно увидеть в том, что падение первой китайской династии произошло, как считает ряд авторов, из-за неудачи имперских астрологов в предсказании солнечного затмения. Если планета – в силу несовершенства знаний о небесных движениях – оказывалась не там, где её ожидали увидеть, это считалось предзнаменованием хаоса и разорения в императорском доме. Если правители, хранители Универсального Порядка, были неспособны точно предсказать, что произойдёт на небе, проявляя своё незнание этого Порядка, необходимо было свергнуть их – ради спасения народа [см. Needham, 1956].[49]

Есть свидетельства того, что и в Древней Индии осознание значимости работы астролога было не меньшим. Греческий историк Мегасфен (302 г. до н.э.), описывая обязанности астролога-брамина, добавляет: “Брамин, который ошибся в своих предсказаниях, обязан был хранить молчание всю оставшуюся жизнь” [цит. по: Радьяр, 1991, с. 19].[50] Содержащийся в древних санскритских текстах перечень качеств, которыми должен обладать астролог, поистине устрашает.

Радьяр отмечает: “И в биологическом, и в этико-социальном плане астрология была тогда Великим Знанием, которое одно лишь могло обеспечить надёжность и духовную веру в Космический Закон, без которого невозможна никакая цивилизация”.[50] Она была жизненным и живым знанием, потому что на каждом шагу проникала в действительность жизни. Она была наукой о жизни – “астробиологией”, по выражению Бертело, – обнимавшей космический архетипический порядок, действующий и в микрокосме – на Земле, и в макрокосме – во Вселенной.

Именно на этом этапе возникает астрология как учение о космических изменениях (обычно циклических), которым соответствуют изменения в жизни на Земле и которые поэтому возможно использовать для прогнозирования событий.

Как очевидно из сказанного выше, древнейшими разновидностями астрологических интерпретаций были календарная астрология и астрология предзнаменований. Грань между протоастрологией и собственно астрологией в обоих случаях довольно тонка. Если следовать нашему определению астрологии как “системы теоретических и практических знаний, основанной на принципе корреляции земных процессов и состояний земных объектов астрономическими факторами”, то очевидно, что ключевым здесь является тот переходный этап, когда разрозненные наблюдения за отдельными небесными явлениями и набор связанных с этим мантических техник становятся единой системой корреляции земных и небесных процессов.

В астрологии предзнаменований после наблюдений неба жрецы вспоминали (или обращались к старым записям), какие события происходили при подобном расположении светил раньше, и выводили отсюда предсказание и для данного случая (классические примеры такой методики – в клинописном месопотамском астрологическом своде II тыс. до н.э. “Энума Ану Энлиль”).

Календарная астрология представляла собой интерпретацию значений тех или иных календарных дней, месяцев, годов (обычно в терминах благоприятности и злотворности). Таким образом, основой для толкований становилось уже не непосредственное наблюдение неба, а календарь, возникший в результате таких наблюдений. Один из ранних примеров простейшей календарной астрологии даёт нам папирус из Древнего Египта, относящийся к 19-й или 20-й династии (около 1200 г. до н.э.), который заключает в себе астрологическое расписание счастливых и несчастных дней, а также правила о том, что следует и чего не следует делать в эти дни. Расписание это простирается на 3/4 года [см. Ван-дер-Варден, 1991; Parker, 1978].[51][52]

Астрология предзнаменований и простейшая календарная астрология известны во многих культурах. Однако более сложные астрологические системы – подразумевающие в движении небесных тел наличие абстрактного смысла, вводящие особые системы классификаций (зодиакальные знаки и тому подобное) – возникли и получили развитие лишь в нескольких культурах.

При этом не вызывает сомнения, что сложные астрологические системы возникали в разных регионах Древнего мира, и невозможно выделить одну-единственную “родину астрологии”. К сожалению, точно определить количество независимых "очагов", где появилась астрология, не представляется возможным (по крайней мере, на современном уровне знаний). Это связано прежде всего с нехваткой достоверных сведений о ранних этапах становления астрологических учений.

К примеру, некоторые исследователи указывают на возникновение развитых астрологических систем в Древней Индии, в Древнем Иране (в зороастрийской культуре), в Древней Греции, у древних евреев, у древних египтян. Однако имеющиеся данные не позволяют утверждать, что астрологические учения были выработаны этими народами самостоятельно. Самые ранние сохранившиеся фрагменты астрологических систем уже говорят о заимствованиях, несамостоятельности астрологии этих народов. Насколько независимым было развитие астрологии до создания этих фрагментов, судить трудно.

Тем не менее, можно выделить несколько основных независимых центров возникновения развитых астрологических систем:

  • Месопотамия, послужившая главным источником астрологических практик эллинистического мира;
  • Северная Европа, в которой кельтско-галльские жрецы-друиды создали астрологическую систему – очевидно, независимую от ближневосточного влияния;
  • Китай и соседние с ним регионы;
  • Месоамерика (астрология ольмеков, майя, ацтеков и др.).

Фундаментом для развития практик, известных ныне как “западная астрология”, послужила месопотамская астрология, тогда как китайская традиция стала стержнем систем так называемой “восточной астрологии”. Что же касается астрологических систем индейцев Месоамерики и друидов, то они не дошли до нашего времени в живой традиции и реконструируются лишь с той или иной степенью достоверности.

Оригинальные астрологические системы, видимо, возникали и в других регионах мира, но одни из них имели узкорегиональный характер (как, например, астрология инков или самобытная яванско-балийская астрология, базирующаяся на календаре “вуку”,[53][54]) не сыграв значимой роли в истории астрологии иных – даже соседних – народов; а другие практически не изучены, достоверные сведения о них до настоящего времени не опубликованы или вовсе не сохранились (это, в частности, относится к астрологии этрусков, языческой Руси, Южной и Юго-Восточной Африки, кочевых народов Азии). Поэтому далее наше внимание будет сконцентрировано лишь на указанных выше основных центрах возникновения и развития астрологии.

В следующей главе мы перейдём к краткому историко-культурному обзору основных этапов истории астрологии в различных регионах мира.

Перейти к Главе 3

Примечания[править | править код]

  1. ↑ Броль Роман Валериевич (Денис Куталёв) Астрология как историко-культурный феномен. Диссертация на соискание учёной степени кандидата культурологии. Москва, 2001
  2. ↑ Радьяр Д. Астрология личности. Представление астрологических понятий и идей в свете современной психологии и философии / Пер. с англ. М. Папуша. - М.: Антарис, 1991.
  3. ↑ Фролов Б.А. Происхождение календаря // Календарь в культуре народов мира: Сборник статей. - М.: Наука. Издательская фирма "Восточная литература", 1993. - С. 7-37.
  4. ↑ Радьяр Д. Астрология личности. Представление астрологических понятий и идей в свете современной психологии и философии / Пер. с англ. М. Папуша. - М.: Антарис, 1991, с. 12–13.
  5. ↑ Levy Bruhl L. Les fonctions mentales dans les societes inferieures. - Paris: F.Alcan, 1910.
  6. ↑ Тайлор Э. Б. Первобытная культура / Пер. с англ. Д. А. Коропчевского. - М.: Политиздат, 1989.
  7. ↑ В преддверии философии / Г. Франкфорт, Г. А. Франкфорт, Дж. Уилсон, Т. Джакобсен. Пер. с англ. - М., 1984, с. 25–26.
  8. ↑ Радьяр Д. Астрология личности. Представление астрологических понятий и идей в свете современной психологии и философии / Пер. с англ. М. Папуша. - М.: Антарис, 1991. С. 13
  9. ↑ Тарнас Р. История западного мышления / Пер. с англ. Т. А. Азаркович. - М.: КРОН-Пресс, 1995, с. 45.
  10. ↑ Тарнас Р. История западного мышления / Пер. с англ. Т. А. Азаркович. - М.: КРОН-Пресс, 1995, с. 46.
  11. ↑ 11,0 11,1 11,2 Радьяр Д. Астрология личности. Представление астрологических понятий и идей в свете современной психологии и философии / Пер. с англ. М. Папуша. - М.: Антарис, 1991, с. 14.
  12. ↑ Альбедиль М. Ф. Протоиндийское "колесо времени" // Календарь в культуре народов мира: Сборник статей. - М.: Наука. Издательская фирма "Восточная литература", 1993. - с. 75.
  13. ↑ Фролов Б.А. Происхождение календаря // Календарь в культуре народов мира: Сборник статей. - М.: Наука. Издательская фирма "Восточная литература", 1993. - с. 7–8.
  14. ↑ Фролов Б.А. Происхождение календаря // Календарь в культуре народов мира: Сборник статей. - М.: Наука. Издательская фирма "Восточная литература", 1993. - с. 8.
  15. ↑ Фролов Б.А. Происхождение календаря // Календарь в культуре народов мира: Сборник статей. - М.: Наука. Издательская фирма "Восточная литература", 1993. - с. 10.
  16. ↑ Фролов Б.А. Происхождение календаря // Календарь в культуре народов мира: Сборник статей. - М.: Наука. Издательская фирма "Восточная литература", 1993.
  17. ↑ Ларичев В. Е. Зодиак в календарных системах древнекаменного века Сибири (мальтинская культура). - Новосибирск: Сибирское отделение АН СССР, 1989 (препринт).
  18. ↑ Ларичев В. Е. Лунные и солнечные календари древнекаменного века // Календарь в культуре народов мира: Сборник статей. - М., Наука. Издательская фирма "Восточная литература", 1993 - С. 38 - 69.
  19. ↑ Фролов Б.А. Происхождение календаря // Календарь в культуре народов мира: Сборник статей. - М.: Наука. Издательская фирма "Восточная литература", 1993, с. 23.
  20. ↑ Фролов Б. А. Происхождение календаря // Календарь в культуре народов мира: Сборник статей. - М.: Наука. Издательская фирма "Восточная литература", 1993, с. 25–26.
  21. ↑ Альбедиль М. Ф. Протоиндийское "колесо времени" // Календарь в культуре народов мира: Сборник статей. - М.: Наука. Издательская фирма "Восточная литература", 1993, с. 80.
  22. ↑ Николов Н., Харалампиев В. Звездочёты древности / Пер. с болг. Е. А. Колотилова под ред. П. В. Щеглова - М.: Мир, 1991, с. 182.
  23. ↑ Мифы народов мира / Гл. ред. С. А. Токарев. 2-е изд. В 2-х т. - М.: Советская энциклопедия, 1991; 1992. Т. 2, с. 500–501.
  24. ↑ 24,0 24,1 Евсюков В. В. Мифы о вселенной. - Новосибирск: Наука, 1988.
  25. ↑ Forke A. The World Conteption of the Chinese: Their Astronomical, Cosmological and Physico-philosophical Speculations. - London, 1925.
  26. ↑ Фролов Б. А. Происхождение календаря // Календарь в культуре народов мира: Сборник статей. - М.: Наука. Издательская фирма "Восточная литература", 1993. - С. 29.
  27. ↑ Филатов В. П. Живой космос: человек между силами земли и неба // Вопросы философии. - 1994. - №2. - С. 3-12.
  28. ↑ Berthelot R. La pensee de l'Asie et l'astrobiologie. - Paris, 1949.
  29. ↑ Радьяр Д. Астрология личности. Представление астрологических понятий и идей в свете современной психологии и философии / Пер. с англ. М. Папуша. - М.: Антарис, 1991. С. 15.
  30. ↑ 30,0 30,1 Радьяр Д. Астрология личности. Представление астрологических понятий и идей в свете современной психологии и философии / Пер. с англ. М. Папуша. - М.: Антарис, 1991. С. 16.
  31. ↑ Жмудь Л. Я. Наука, философия и религия в раннем пифагореизме. - СПб: ВГК - Алетейя, 1994.
  32. ↑ Радьяр Д. Астрология личности. Представление астрологических понятий и идей в свете современной психологии и философии / Пер. с англ. М. Папуша. - М.: Антарис, 1991. С. 18.
  33. ↑ Радьяр Д. Астрология личности. Представление астрологических понятий и идей в свете современной психологии и философии / Пер. с англ. М. Папуша. - М.: Антарис, 1991. С. 16–17.
  34. ↑ Мифы народов мира / Гл. ред. С. А. Токарев. 2-е изд. В 2-х т. - М.: Советская энциклопедия, 1991; 1992. Т. 2, с. 500–501.
  35. ↑ Шервуд Е. А. Календарь у древних кельтов и германцев // Календарь в культуре народов мира: Сборник статей. - М.: Наука. Издательская фирма "Восточная литература", 1993. С. 147.
  36. ↑ Бойс М. Зороастрийцы. Верования и обычаи. 2-е изд., испр. / Пер. с англ. и примеч. И. М. Стеблин-Каменского. - М.: Наука, 1988. С 33.
  37. ↑ Радхакришнан С. Индийская философия / Пер. с англ. В 2-х т. - М., 1993. С. 62–63
  38. ↑ Гурев Г. А. История одного заблуждения: Астрология перед судом науки / Редакция, предисл. и послесл. проф. М. И. Шахновича. - Л.: Наука, 1970.
  39. ↑ Мифы народов мира / Гл. ред. С. А. Токарев. 2-е изд. В 2-х т. - М.: Советская энциклопедия, 1991; 1992. С. 405.
  40. ↑ Сыма Цянь Исторические записки (Ши цзи). Т. IV / Пер. с кит., вступ. ст., комм. и прилож. Р. В. Вяткина. - М.: Наука, 1986. С 153-154.
  41. ↑ Подосинов А. В. Ex oriente lux! Ориентация по странам света в архаических культурах Евразии. - М.: Языки русской культуры, 1999. С. 63.
  42. ↑ Подосинов А. В. Ex oriente lux! Ориентация по странам света в архаических культурах Евразии. - М.: Языки русской культуры, 1999.
  43. ↑ Джонсон К. Мудрость ягуара. Календарная магия майя / Пер. с англ. И. Митрофановой. - Киев: София, 1998. С. 39.
  44. ↑ 44,0 44,1 Радьяр Д. Астрология личности. Представление астрологических понятий и идей в свете современной психологии и философии / Пер. с англ. М. Папуша. - М.: Антарис, 1991. С. 17
  45. ↑ Календарные обычаи и обряды народов Восточной Азии. Годовой цикл.- М.: Наука. Главная редакция восточной литературы, 1989.
  46. ↑ Китайская философия, 1994. С. 338
  47. ↑ Радьяр Д. Астрология личности. Представление астрологических понятий и идей в свете современной психологии и философии / Пер. с англ. М. Папуша. - М.: Антарис, 1991. С. 18–19
  48. ↑ Радьяр Д. Личностно-ориентированная астрология. Гуманистическая астрология: Сборник очерков / Пер. с англ. О. Алексеевой. - М.: ЦАИ, 1994. С. 18.
  49. ↑ Needham J. Science and Civilization in China. Vol. 2. - Cambridge: Cambridge Univ. Press, 1956.
  50. ↑ 50,0 50,1 Радьяр Д. Астрология личности. Представление астрологических понятий и идей в свете современной психологии и философии / Пер. с англ. М. Папуша. - М.: Антарис, 1991. С. 19.
  51. ↑ Ван-дер-Варден Б. Л. Пробуждающаяся наука II. Рождение астрономии / Пер. с нем. - М.: Наука, 1991.
  52. ↑ Parker R. A. Egyptian Astronomy, Astrology and Calendar Reckoning // Dictionary of Scientific Biography. Vol. 15. - New York: Charles Scribner's Sons, 1978. - P. 706-727.
  53. ↑ Календарные обычаи и обряды народов Юго-Восточной Азии. Годовой цикл. - М.: Наука. Издательская фирма "Восточная литература", 1993. С. 318–324, 356–357.
  54. ↑ Бернова А. А. Календарные системы вуку и сака в культуре балийцев // Календарь в культуре народов мира: Сборник статей. - М.: Наука. Издательская фирма "Восточная литература", 1993. - С. 171-188.


Астрология как историко-культурный феномен
Источник — https://amwiki.ru/index.php?title=Астрология_как_историко-культурный_феномен._Глава_2._Исторические_этапы_развития_и_географический_ареал_астрологических_систем&oldid=26189